===/ Старая мельница.

Идти пришлось недолго. К этому времени Деметрий уже перестал замечать коварные лучи солнца, пытающиеся сквозь лесную листву добраться до вампира и обжечь, словно в укор за его существование на белом свете. Когда-то он любил солнце, подставлял руки навстречу утреннему светилу, ловя его теплоту и заряжаясь позитивной энергией на целый день после очередной патрульной ночи. Когда-то он ждал рассвета так страстно, наблюдая с улыбкой за тем, как новый день разгоняет тьму, вселяя надежду и умиротворение в беспокойную душу.
Теперь он сам был частью этой пугающей и холодной тьмы, теперь его прогоняло солнце с лица земли, раскрывая свои объятия навстречу людям, ожидающим прихода нового дня.
По дороге Дем стал замечать, что Кардинал медленно клонился вниз. Как раз они практически добрели до одинокого домика весьма неплохо выглядевшего.
"Лесная избушка."
Обращённый улыбнулся, вспоминая сказочных персонажей, обычно обитающих в лесу. Тут они остановились, и пришлось тут же подхватывать бесчувственное тело, чтобы при падении Кардинал ещё и шею себе не свернул в завершении неудачного для него шабаша. Подхватив на руки лёгкое тело, Деметрий проследовал за Алисой внутрь дома. Внутри оказалось довольно мило, напомнило о беззаботном детстве. Послушно прошагал к кровати, укладывая на неё Юлиана и укрывая его пледом. Развернувшись, пробежался взглядом по помещению.
- Тут мило. Это твой дом?
Вполне неплохое местечко для жизни. Уютно, тихо, нет той городской суеты, к которой отчасти уже привык Деметрий. Привык в своей прошлой жизни, в новой он лишь запутался в воспоминаниях между прошлым и настоящим.
Подойдя к девушке, разжигающей камин, он остановился в нерешительности, услышав слова о том, что ей нужно съездить в город. Отпускать сейчас Алису вовсе не хотелось, особенно одну, особенно в мантии. Хотя... если это её дом, то тут могла затеряться какая-то одежонка. Тем временем Лесс поднялась на ноги, но ноги не хотели крепко держать её в вертикальном положении. Потому Дем обнял любимую, мягко, но настойчиво отодвигая от стены и прижимая к себе.
- Не надо сейчас в город. Тебе нужен отдых. Пожалуйста, отдохни хоть немного. Я послежу за камином и за вашей безопасностью.
Развернув Алису к себе лицом, он склонился к её губам, украв очередной поцелуй, а затем заглянув в глаза.
- Я не отпущу тебя в таком состоянии куда-либо.

Как бы Деметрий не уговаривал Алису, она всё равно осталась бы при своём мнении. И ведь невозможно привязать её к чему-нибудь, насильно заставляя просто присесть и отдохнуть хоть немного. Дем покосился на перемотанную чёрной тканью руку. Пахло кровью, значит, рана ещё не затянулась. От этого вампир нахмурился.
- Я всё понимаю, но...
Слишком много от него требовала любимая - сидеть и ждать, это самое тяжёлое испытание, к которому не привыкаешь, как бы ни старался. Ведь душа всё равно отправится следом за той, которую хочется уберечь. В доме останется лишь холодное тело вампира, в ожидании возвращения Алисы.
Но ещё хуже - не верить, не пытаться даже понять чувства того, кого любишь. Иногда чрезмерная забота губит все отношения. Потому следовало отпустить, какие бы кошки ни скребли на душе.
- Справишься... Я знаю.
С огромным нежеланием Деметрий раскрыл объятия, выпуская птаху свою вольную, выбирая роль тягостного ожидания. Проводил до крыльца, оставаясь в тени от солнечных лучей. И, когда скрылась наездница, обернулся в дом.
"Возвращайся поскорее... куда бы ты ни отправилась."
Прикрыв за собой дверь, Дем вернулся в тёплый плен комнаты, где на кровати располагался Кардинал. Присев у входа в помещение, поставил локти на согнутые колени, подперев руками подбородок, задумчиво смотря в бесконечность яркими алыми глазами. Алиса не успела переодеться, так и умчалась в одной накидке, в которой на шабаше была. Страшно за неё, но нужно ждать и верить.
Юлиан тоже пах кровью. К нему приближаться нежелательно, чтобы не рисковать его здоровьем. Потому Деметрий решил до возвращения любимой так и просидеть у двери, полуприкрыв глаза.

Деметрий являл из себя недвижимую статую сидящего у стеночки вампира. После того, как умер человек и появилось это существо непонятного происхождения и жаждущее чужой крови и смерти, он научился вот так замирать на несколько часов подряд. Не требуя ни пищи, ни сна, мог просидеть в полном онемении, пока что-то или кто-то не отвлечёт его.
Так и сидел в немом ожидании, даже гадать боясь, что там с Алисой в пути происходит. Где она сейчас, чем занята, не грозит ли опасность. Если думать об этом постоянно, то невольно хочется плюнуть на всё - на солнца лучи убийственные, на "пленника" их, что охранять надо - и кинуться вслед за любимой по следам коня её, чтобы убедиться, что в порядке она, что жива-здорова, не обижает её никто, что не покушается на жизнь её столь ценную для обращённого вампира.
"Не думай об этом. Верь ей."
Внезапно до тонкого слуха донеслось невнятное бормотание. Деметрий с удивлением перевёл взгляд на Кардинала, продолжая неподвижно сидеть. Только теперь прислушиваться стал. И снова услышав какие-то звуки, поднялся с места, осторожно подойдя к кровати.
"Он бредит?"
Наблюдая за мечущимся на подушке Юлианом, Дем почему-то подумал о том, что Кардинал может быть и совсем другим. Люди меняются в зависимости от того, в каком кругу общаются. Но не всегда можно понять, что по-настоящему в сердце человека, потому что чаще всего не открывается он полностью. Каждый в сердце свой мирок содержит, и дорога в этот мир не каждому открыта.
Слова нельзя было разобрать, что произносил Юлиан, не приходя в сознание. Да и звучали они скорее не на румынском. Только имя смог выцепить вампир, которое уже один раз произносил Кардинал тогда у мельницы.
"Доминик... Надеюсь, наш несчастный умом не тронется после моего с ним разговора..."
Всерьёз почему-то обеспокоившись последними мыслями, обращённый осторожно протянул руку, коснувшись плеча  Кардинала.
- Эй, - он легонько потормошил пострадавшего, - Очнись, что ли.
Хотелось убедиться, что Юлиан сможет в дальнейшем нормально общаться с ними и расскажет-таки про местонахождение сына. Или не стоило сейчас его трогать? Деметрий не знал, потому застыл над кроватью в недоумении.

Кардинал очнулся, и Дем при этом отдёрнул свою руку от него. То ли от внезапности, то ли от чего другого. Но тут же успокоился, так как вроде внешне хоть и выглядел человек разбито, но вполне адекватно себя вёл. И даже поинтересовался тут же о чём-то, чего вампир не понял. Хотел уже переспросить, но Юлиан определил его, поинтересовавшись о том, в какое местечко привезли его.
- Мы в лесу, - коротко ответил Деметрий.
Наблюдая за попытками Кардинала подняться, вампир вдруг подумал о том, что в доме должна иметься кухня. Конечно же, он не собирался тут обед готовить, но хотя бы воды мог предложить пострадавшему, если тому она нужна была. И неплохо было бы голову ему перевязать чем-нибудь. Как кровью-то пахнет...
В итоге Дему надоели мучения человека, и он настойчиво, но мягко, чтобы не припечатать Кардинала в подушку, одной рукой уложил того обратно.
- Лучше не вставай пока. Я принесу тебе воды.
Это единственное, что мог свободно позволить себе обращённый до прибытия Алисы. Ему уже казалось, что прошла целая вечность после того, как она ускакала в неизвестность. Хотя на самом деле он преувеличивал, потому что не переставал переживать за самую дорогую. Смотавшись на кухню, Дем осмотрелся, улыбнувшись. Неплохой интерьер для тихой, мирной жизни с маленькой семьёй. И забыть про большой мир, в котором приходится постоянно бороться за своё место в жизни, за безопасность тех, кто находится под твоей защитой, кого хочется окружить теплом и заботой. Но не судьба, видимо, в этой жизни более найти свой уютный уголок.
Покружившись по кухне, Деметрий раздобыл стакан и чистую воду. По-любому Кардинал наверно сможет её и сам освятить, если вдруг захочет.
Вернувшись в спальню, вампир поставил стакан рядом с кроватью на полочку.
- Алиса скоро вернётся. Пока можешь отдыхать, - как-то отстранёно произнёс он, не смотря на Юлиана.

Как бы ни желал Дем в молчании продолжать дожидаться возвращения Лесс, Кардинал был об этом иного мнения, потому просто смотреть на дверь не получилось.
- Тцц, - одним звуком отобразив согласие со словами человека и свою неспособность сейчас оказаться рядом с любимой, на равных с ней днём разгуливая.
Ожидание - мука тяжкая. Вдруг помощь какая-нибудь требовалась Алисе или в беду какую-то она попала, а здесь ждать приходится и лишь надеяться на лучшее.
"Она вернётся. Верь ей."
Сжимая и разжимая кулаки, продолжал обращённый вампир смотреть в сторону двери, не зная, сколько ему так простоять надо будет, пока не распахнётся эта дверь и не впустит Алису целую и невредимую. Но готов был ждать пока, хотя время не стояло на месте. Если бы тучи набежали внезапно, то возможно... Но нельзя оставлять Кардинала здесь одного. И от безысходности сильнее душа болела.
- Нет, - сразу же ответил Дем на вопросы Юлиана, разворачиваясь к нему, - Действительно не знает. Не время было. Я скажу... Просто, она...
Она может запретить ему участвовать в этом ритуале, если узнает его итог, ту опасность, что навсегда может унести Деметрия из мира живых и немёртвых. Но оставаться опасностью для людей Деметрий не мог, не хотел видеть в них своих жертв, не хотел даже думать, что вновь и вновь будет причинять кому-то боль телесную и душевную ради того, чтобы выжить самому. Да и если сын у них есть... Продолжение их самих. Разве сможет вампир к человечку маленькому подойти, сможет обнять, не боясь своих хищных желаний?
Немного постояв в нерешительности, Дем подошёл к кровати Юлиана и опустился рядом на пол, положив руки на край кровати и голову на руки.
- Расскажи... пожалуйста, расскажи мне о нём, о моём сыне. Какой он?

Каков он, этот странный ритуал, который был зашифрован и спрятан на многие-многие годы? Зачем его утаивают, кто? Скорее всего, вампиры, потому что людям выгодно было бы использовать ритуал на всех обращённых. И не важно, вернутся ли они в людей обратно или тут же погибнут, в любом случае человечество выигрывает. Вампиры же, наоборот, хотя многие чистокровные недолюбливают обращённых и желают избавить от них свой чистый род. Так в чём причина такой тайны ритуала?
В Инквизиции?
Если ритуал открыл инквизитор, и при этом использовал что-то запретное, тогда имеет смысл того, что способ возвращения вампира в человека был настолько зашифрован. А что, если этот ритуал использовался когда-то давно-давно, до современного человечества, до того, как люди и вампиры стали жить практически бок о бок?
Деметрий желал как можно больше узнать о ритуале. Так же, как и сейчас хотел услышать о сыне. И Кардинал упомянул мысль вампира о том, что рядом с маленьким мальчиком делать монстру нечего, даже если он является родным отцом. Он на мгновение представил себе картину - его собственный отец, пропавший в одну странную ночь и не вернувшийся домой, вдруг черед пару дней-недель бы вернулся уже обращённым. Что бы делал тогда ещё мальчик Деметрий? Вряд ли бы он был рад отцу...
- Да... И я понимаю...
Какими бы идеями не руководствовался Кардинал, он в первую очередь по должности своей и по призванию обязан  за людей переживать, о людях заботиться и беспокоиться. Страж человечества, избранный с нечистью бороться и для этого отрекаясь от личного счастья, от личной жизни, он навек связывает себя с ночью, с убийством и смертью.
"Не думаю, что всё дело в Святой Инквизиции, некоторые избирают этот путь просто потому что хотят сражаться, хотят защищать тех, кто им дорог, кого они любят. Некоторые идут в охотники от безнадёжности, когда их мир уже разрушился из-за какого-то вампира или оборотня. Кто-то идёт по стопам предков. Мотивы разные бывают, но всё во благо невинных людей... Или во благо себя."
На голову выплеснулась вода. Дем помотал головой, стряхивая влагу с волос, поднял глаза на Юлиана, в которых отразились два яростных огня. Подскочив, он резко схватил Кардинала за шею обеими руками, припечатав к подушке - благо, была не твёрдая, как стена.
- Ты издеваешься?
Запах крови всё ещё будоражил разум вампира, и сдержаться в полном спокойствии было сложно.

Услышав слова о звании человеком, Деметрий тут же отдёрнул руки от Кардинала, шагнув назад и недоверчиво смотря на него. Человеком Дема после обращения первым назвал Роман, который и стал его первым истинным соратником и другом в новом для вампира вражеском мире. Столько событий прошло после его возвращения, столько смог он испытать, но казалось, что пролетело это одним мгновением. В основном неприятным и печальным, лишь последняя ночь стала словно спасением из безнадёжного круга. Встреча с Алисой на шабаше, безумная ночь счастья и в конце-концов весть о сыне. Это перекрыло всё то, что было раньше. Осталась лишь некая грусть о потерянной жизни.
"Кумирам? О чём он говорит? Но... пытаться вести себя как человек... стремиться быть человеком до сих пор... Да, кажется, именно это я старался делать изо всех сил. Ты прав, я не должен останавливаться на достигнутом."
Опустив голову, словно провинившийся школьник, Деметрий раздумывал о том, что ему следует быть повнимательнее к своим действиям и поступкам. Надо много успеть за короткий срок, надо немедленно узнать о ритуале и исполнить его, каким бы он ни был. Если потребуется, Дем всё сделает, даже невозможное. Цель оправдывает любые средства, конечно, если эти средства не касаются других жизней. Обычно слово "ритуал" невольно связывается в мыслях с жертвоприношением. Конечно, не каждый и не с прямым убийством животного или человека, но всё же малая доля правдивости этого пугала серьёзней, чем последствия ритуала.
Он больше не убьёт никого. Ни за что.
Следующие слова про горячую воду заставили Деметрия вернуться в реальность. Он покосился на протягиваемый стакан. И ведь не поспоришь с фактом. Недовольно рыкнув, вампир перехватил стакан из рук Юлиана и направился исследовать систему отопления дома.
"Блин, а ведь умеет гад настоять на своём. И он так и не рассказал мне о сыне ничего. Зато замял разговор первым, что попалось под руку."
Он поднял к глазами стакан, который хотелось тут же раздавить на сотни мелких осколков, но стакан не был виноват ни в чём, да и принадлежал этому дому - дому Алисы. Потому он благополучно оказался на кухонном столе. Далее при коротком обыске, нашёлся электробойлер, подогревающий воду. Осмотрев убранство ванной комнаты, Дем прищурился. Окно, располагающееся прямо перед ванной, оказалось достаточно большим, чтобы через него можно было совершить побег. А солнечный свет может прекрасно задержать вампира в доме, пока пленник будет убегать восвояси.
Засомневавшись в предстоящем мероприятии, Деметрий всё же вернулся в комнату.
- Горячая вода есть... Только вот... - не знал он, как поступить в этом случае.

Вопреки всему Кардинал уверил Дема, что никуда не денется без своей накидки, которую для наглядности оставил у двери на виду у вампира. Тупо уставившись на этот кусок чёрной ткани, Дем через некоторое время услышал шум воды. Может, действительно, не о чем было беспокоиться, хотя бесполезно думать о чём-то приятном и пытаться расслабиться. Алиса ещё не вернулась, и это плохо. Теперь и Юлиан скрылся с глаз, делая усердный вид, что купается.
Оказалось, что в одиночестве всё кажется намного ужаснее. Деметрий осознал, что компания, хоть какая-то, немного успокаивает, отвлекает от дум и безумных желаний.
"Всё нормально, не дёргайся. Он никуда не сбежит, Лесс вернётся. Всё будет нормально."
Хотя в жизни Дема ничего никогда не случалось по-нормальному, всё как-то кувырком, наперекосяк...
Померив шагами комнату, он заглянул в камин, подкинул парочку дровишек, прошагал к ванной, остановившись у двери и прислушиваясь к звукам за ней. Постоял так несколько минут, отошёл к кровати, рассматривая тёмно-красные пятна на подушке.
"Если расскажу Алисе сейчас, то она точно не отпустит меня. Но если не расскажу, тогда она может узнать случайно. Как же поступить?"
Страх перед самим ритуалом пропал. Если только после очеловечивания ему можно будет увидеть сына, тогда он готов последовать на ритуал хоть сейчас. И пусть потом начнут отсчитываться последние минуты жизни. Если они пройдут в кругу любимых - тогда это не так важно. Нет, это важно, очень важно. Последние дни побыть счастливым.
Когда вода стихла и наступила гнетущая тишина, Деметрий уселся на край кровати, посматривая на двери - то на входную, то к ванной.
- Ты мне так ничего и не рассказал, - произнёс обращённый в пустоту, но достаточно громко, чтобы там при полной тишине услышали.

Через некоторое время после произнесённых слов Дема, Кардинал Юлиан соизволил показаться из двери ванной. Тот факт, что он никуда не делся и действительно не побежал по лесу, обёрнутый в одно полотенце, немного радовал. Одной проблемой меньше, оставалось только дождаться Алису или дождаться, пока зайдёт солнце, чтобы пойти искать её по всему городу, при этом таская за собой Главу Инквизиции. А пока день на дворе привязывал обращённого к дому. И никуда более не деться, хоть что ни случись.
"А вот если пожар, то придётся сгореть заживо или закутываться в плед и мчаться на солнце? В принципе, лес может немного скрыть деревьями. В городе намного сложнее, если только какие закоулки искать с тенью."
Хмыкнув, Деметрий проследил за тем, как Юлиан прошагал к кровати и уселся. От него уже не пахло кровью, что не давало повода для беспокойства. Можно было спокойно слушать слова Кардинала, что и собирался делать вампир, только вместо рассказа прозвучали вопросы, а потом и вовсе неожиданный факт.
- Мы встречались?
Не удивительно, единственное, что плохо и смутно помнил Деметрий, так это сам Ватикан. Возможно, потому что там ему и не давали пребывать в полном сознании и здравии. Да и Юлиана он не помнил совершенно, даже если и встречались, как тот говорит.
Затем прозвучали слова о двух случайных смертях, отчего обращённый невольно приподнял бровь в удивлении.
- Коварный ты человек, Юлиан.
И в самом деле, не ожидал Дем узнать, что и в рядах Святой Инквизиции идут свои разборки. Когда-то он считал эту организацию настолько слаженной и идеальной, служащей одному правому делу, стремящейся к искоренению нечисти на Земле. Слишком сильно верил, забывая, что даже Инквизиция состоит из простых людей...
"Значит, наш сын попал в семью Юлиана? Вот оно что..."
Волна ревности накрыла вампира, кто-то другой заботился об их с Алисой ребёнке, кто-то другой воспитывал, когда им не дали даже возможности увидеть малыша. Конечно, с одной стороны, его не убили, не бросили на произвол судьбы. Надо было хоть этому быть благодарным, но Деметрий не собирался благодарить тех, кто уничтожил его счастье. Неужели действительно кто-то предсказал его обращение? Даже если бы ватиканские власти не вмешались в судьбу их маленькой семьи, всё равно произошло бы неизбежное? И тогда... может быть, Алиса и сын пострадали больше? Смог бы тогда Дем покинуть их и уйти в другой город вслед за Селенией? Тогда это выглядело бы как настоящее предательство, и вернуться он бы уже не смог никогда, совесть не позволила...
"Нет, прошлое нам не переписать и не изменить."
- Ты говорил, что был единственным, кто заботился о нашем сыне... Если это правда... Спасибо тебе. И извини за разбитую голову...